Село Пады расположено в нескольких десятках километров от районного центра Балашов Саратовской области. Добраться туда легко. Связь осуществляется рейсовыми автобусами. Когда-то в селе размещалась старинная помещичья усадьба «Раздолье» представителей известного в России нетитулованного дворянского рода Нарышкиных[1]. В советское время на высоком берегу Хопра в благоустроенном старинном парке действовал санаторий им. В. И. Ленина, относившийся к лучшим здравницам Поволжья. В настоящее время санаторий «Пады», изменивший свое название, считается курортом климатического типа. Посещение этого благодатного места оставляет двойственное чувство: грусть по навсегда утраченному и надежду на возрождение славного российского прошлого. Словами выдающегося искусствоведа эпохи «серебряного века» Н. Н. Врангеля хочется сказать: здесь, так же как прежде, бегут вдаль дороги и река, так же шумит лес и на небе смеется солнце, и мечтает луна, и дрожат звезды – все то же, что было столетия. В нерушимой своей красоте осталась природа великая и вечная. И если погибли деревья роскошного парка, а помещичьи дома и усадебные постройки пребывают в грустном запустении, то, вероятно, вырастут новые, еще лучше. «Но, Бог весть, создастся ли на старых пепелищах новая, радостная и красивая жизнь…»[2].
Попытаемся проследить зарождение помещичьего имения Нарышкиных на Саратовщине, выявить представителей «падовской ветви» рода Нарышкиных, установить время начала строительства усадьбы. Хронологическими рамками исследования является XVIII – первая половина XIX в.
В XVIII в. земли Нижнего Поволжья все еще оставались окраинными территориями Российского государства. Однако политическое и экономическое значение края по достоинству оценил уже Петр I. По его приказу укреплялись нижневолжские города, строились новые крепости, возводились укрепленные линии против кочевников. На правобережье выше Царицына создавались благоприятные условия для дальнейшего освоения и заселения края.
С начала XVIII в. усилился процесс насаждения в крае поместного землевладения. В 1723 г. по указу Петра I на территории будущих Балашовского и Сердобского уездов были отведены земли участникам Северной войны – генералам, полковникам, майорам, поручикам, князьям, гвардейцам Семеновского и Преображенского полков. Пожалования соответствовали чинам, званиям, заслугам и исчислялись десятками, реже сотнями десятин[3]. На этом фоне исключением были пожалования родственникам царя – Нарышкиным, получившим в крае до полумиллиона десятин земли.
Нарышкины – представители старинного дворянского рода, уходящего корнями в глубину истории. Все Нарышкины, являясь потомками царицы Натальи Кирилловны, матери Петра I, очень гордились своим родом. Бывший декабрист А. П. Беляев в «Воспоминаниях о пережитом и перечувствованном» рассказывает случай приезда в саратовское имение в 1855 г. детей Льва Кирилловича Нарышкина – Кирилла и Василия. «Оба брата были красивы собой, умны, прекрасно воспитаны, как подобает их роду; молодые люди, достойные дети благороднейшего отца. Будучи потомками царицы, конечно, они гордились своим родом». Услышав фамилию родственника, тамбовского помещика, младший Василий очень удивился: «Папа, разве есть еще Нарышкины кроме нас?»[4]. Юноша, вероятно, не знал, что с течением времени род Нарышкиных разветвился.
Большинство исследователей считают, что на Руси род берет свое начало от пришедшего на службу к Великому князю и государю Ивану III Васильевичу окольничего Нарышко[5]. Представитель рода Нарышкиных в XVIII колене, наш современник, профессор Московского энергетического института Александр Кириллович Нарышкин считает эту версию вполне правдоподобной[6]. Во второй половине XV в. в условиях становления централизованного Московского государства завязывались дипломатические отношения Руси с другими пограничными государствами. Благодаря этим связям и привлекательности правления Ивана III многие желали перейти на русскую службу. Среди прочих оказался бывший подданный Крымского ханства некий Мордка Курбат. Следует заметить, что поступать на службу к Великому князю сразу в окольничие, минуя мелкие должности, могли очень немногие. Русские стали называть Мордку Курбата Нарышко. Имя или прозвище могло иметь различное происхождение. Так, в «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля слово «нарыскнуть» объясняется как «спускаться по течению без парусов и весел (рыская)»[7]. Старинное слово нарышни означает воинские доспехи. Вполне возможно, мастер, их изготовлявший, мог получить прозвище Нарышка. Нарыж — прозвище рыжеватого человека[8]. А. К. Нарышкин выдвигает предположение, что имя предка имеет, скорее всего, восточное происхождение и означает мужественного, храброго юношу или благородного человека, возможно, рыжеволосого, светлого и «лучистого»[9]. В конце XVII в. в условиях острой политической борьбы за власть Милославских и Нарышкиных некоторые придворные историографы пытались принизить значение рода, доказывая, что Наталья Кирилловна из семьи однодворца и в молодости «в лаптях ходила». Другие, наоборот, стремились искусственно «удревнить» род Нарышкиных. Чудесным образом, например, обнаруживалось, что Нарышкины — потомки выходцев из германского племени норисков, упомянутом знаменитым историком Тацитом в сочинении «О происхождении германцев». Был найден город в Богемии – Эгер, владетелями которого были их предки[10]. Так или иначе оказались Нарышкины у Российского престола, нас более будут интересовать потомки царицы Натальи Кирилловны.
После женитьбы царя Алексея Михайловича на Наталье Кирилловне Нарышкиной, семь представителей рода Нарышкиных получили боярство. Отец и братья Натальи Кирилловны оказались на важных государственных должностях. В Петровскую эпоху бояре и дворяне стали называться «шляхетством», термин в истории не закрепился, в официальных документах все именовались благородными дворянами, имеющими право на родовой герб. В самом конце XVIII в., при императоре Павле I, был высочайше утвержден герб рода Нарышкиных, который представлял собой щит, разделенный горизонтально на две части, из которых в верхней в голубом поле виден до половины черный одноглавый орел, а в нижней части — в красном поле золотая решетка. Щит увенчан дворянской короной на шлеме, поверх нее — три страусовых пера. Намет на щите голубого и красного цвета, подложен золотом. Щит держат два льва[11]. Изображение герба Нарышкиных встречается и раньше, но в ином исполнении. На оттиске одной из первых гербовых печатей Нарышкиных вместо дворянского шлема со страусовыми перьями видим изображение горностаевой мантии[12]. Мантия допускалась в русской геральдике в княжеских гербах, а также в гербах родов княжеского происхождения, утративших титул. Присутствие мантии на гербе Нарышкиных могло указывать на княжеское происхождение супруги, но не супруга, так как Нарышкины ни в княжеском, ни в графском достоинстве не нуждались. Известно, что разными государями предлагались Нарышкиным различные титулы, от которых они решительно отказывались, ибо «рождением Петра Великого род Нарышкиных сделался на вечные времена славным»[13]. Вместе с тем, в разных исторических исследованиях встречается упоминание о князьях Нарышкиных. При работе с документами РГАДА автору этих строк пришлось держать в руках подлинник документа родословной росписи князей Нарышкиных[14]. Известны Нарышкины более «молодого» происхождения, не связанные родством с царицей Натальей Кирилловной и не имевшие отношения к Саратовской губернии. Эти не отказывались от титулов.
В начале XX в. появилось еще одно изображение нарышкинского герба, на сей раз с медведем, указывающим на владения Нарышкиных в Новгородской губернии. Логично предположить, что Саратовские Нарышкины должны были бы поместить на гербе изображение трех стерлядей, символизирующих Саратовскую губернию. Однако на воротах имения «Раздолье» в Балашовском уезде в начале XX в. помещалось традиционное изображение герба, учрежденного императором Павлом I[15]. Иные изображения герба А. К. Нарышкин считает «медвежьей услугой»[16]. Орел в верхней части законного герба Нарышкиных – символ власти и господства, великодушия и прозорливости.
С земельными владениями в Саратовском крае на протяжении полутора сотен лет будут связаны шесть представителей рода Нарышкиных. Первым оказался Лев Кириллович (1664-1705), родной брат царицы Натальи Кирилловны, член Совета из четырех бояр, назначенных Петром I для управления государством во время своего путешествия по Европе в составе «Великого посольства». Вернувшись из поездки, Петр остался доволен состоянием дел. Лев Кириллович был назначен начальником Посольского приказа, а также получил в награду огромное количество «пустопорожних» земель в еще мало освоенном Поволжье. Переселение крепостных крестьян Нарышкиных и освоение новых земель начнется позже. В историю Лев Кириллович вошел как основатель «нарышкинского стиля» в архитектуре. Существует легенда о том, что он дал обет построить церковь в честь своего чудесного спасения во время стрелецкого бунта в 1682 г. На средства Л. К. Нарышкина был построен храм Покрова в Филях, широко известный как архитектурно-художественный и исторический памятник мирового значения. Этот «стиль», сочетавший древнерусские архитектурные формы с европейским барочным декором, стал очень популярным и уже в конце XVII в. распространился в Поволжье. Троицкий собор в Саратове — яркий тому пример. Л. К. Нарышкин — единственный из братьев царицы Натальи Кирилловны, оставивший потомков, сохраняющих род до настоящего времени[17].
После смерти Льва Кирилловича саратовские земли перешли по наследству старшему сыну Александру Львовичу (1694-1746). При нем началось переселение крепостных крестьян, страдающих от малоземелья, из центральных подмосковных уездов на свободные, обширные земли Саратовщины. В 1721 г. ими был образован поселок Белавин (позднее село Пады, от слов падь, распадок, по мнению местного краеведа М. И. Дорониной, или Покровское — по названию храма Покрова Божьей матери). По ревизии 1745 г. в Падах числилось 160 душ м. п. крестьян Александра Львовича Нарышкина, перевезенных из его вотчин Каширского и Муромского уездов[18]. Александр Львович в петровские времена обучался морскому делу за границей. После возвращения возглавил Морскую академию.
Когда имение принадлежало генерал-майору, обер-шталмейстеру Льву Александровичу Нарышкину (1733-1799), к земельным владениям был добавлен значительный лесной участок, вымежеванный из Падовской волости[19]. Имение постепенно увеличивалось. С 1785 по 1788 гг. Л. А. Нарышкин являлся губернским предводителем Саратовского дворянства[20]. Вероятно, опытный царедворец многое мог сделать, имея связи при дворе, за что и был избран местным дворянством в предводители. Но известный вельможа не жаловал провинцию с ее проблемами. Скорее всего, дела местного дворянства его совсем не интересовали. Имя Л. К. Нарышкина не было занесено в первую родословную книгу дворянства Саратовской губернии[21], сведения для которой собирались с 1787 г. Это могло быть связано с отсутствием Л. К. Нарышкина в губернии[22]. Позже Нарышкины все же появились в списках саратовских дворян[23]. Л. А. Нарышкин в свете имел репутацию величайшего шутника и «арлекина». Современники отмечали его веселый нрав, добродушие, умение быть приятным собеседником. В Петербурге Л. А. Нарышкин стал владельцем доставшегося от отца знаменитого каменного дома на набережной реки Фонтанки, где устраивались известные роскошью и хлебосольством обеды для званых и незваных гостей. У него собирались остроумнейшие люди эпохи. Словесный портрет Л. А. Нарышкина дал придворный льстец Г. Р. Державин в оде «На рождение Гремиславы», посвященной императрице Екатерине II.
С 1799 г. во владение Падовским имением вступил старший сын Л. А. Нарышкина обер-гофмаршал, обер-камергер Александр Львович (1760-1826). В период правления Павла I все дворяне Российской империи должны были предоставить на свои земельные владения соответствующие документы. Наследственные владения А. Л. Нарышкина в Саратовской губернии оказались столь обширными, что доказать на все свои права в соответствии с межевой инструкцией не представлялось возможным. Павел I назначил А. Л. Нарышкину половину просимого и велел «все дела и иски на владеемые другими помещиками и селениями земли навсегда прекратить»[24]. Таким образом, в Павловскую эпоху земли Нарышкиных в Саратовской губернии несколько уменьшились, но зато все они приобрели вполне законный характер. При Павле I А. Л. Нарышкин получил назначение на пост директора императорских театров. Во время строительства нового казенного театра в Москве дирекция искала актеров. Современный исследователь В. Дьяконов выдвинул предположение, что на императорской сцене могли оказаться саратовские крепостные[25]. Основные исполнительские силы московской сцены формировались из артистов лучших крепостных театров. Выходцы из них были, как правило, значительно одареннее, профессиональнее, чем вольнонаемные актеры. Саратовские помещики распродавали своих доморощенных лицедеев, расходы на которых становились обременительными. Один из них А. Е. Столыпин предложил свою труппу вместе с оркестром, уже хорошо известную московской публике. А. Л. Нарышкин посодействовал соседу в губернии, и крепостные актеры А. Е. Столыпина были приобретены дирекцией императорских театров. В Санкт-Петербурге при Александре I Александр Львович имел обыкновение устраивать модные в екатерининскую эпоху «петербургские серенады». Это ежедневные концерты роговой и духовой музыки, которые летними вечерами разыгрывались домашними музыкантами, разъезжавшими по Неве перед роскошным дворцом Нарышкиных на Английской набережной. Как знать, быть может, среди них были и «падовские крепостные» А. Л. Нарышкина. Их потомки в Падах до сих пор славятся своей музыкальностью.
В Падах при А. Л. Нарышкине, предположительно, начали возводиться усадебные постройки[26]. Если отец, даже будучи предводителем саратовского дворянства, не имел ни возможности, ни желания бывать в своих саратовских землях, то, по свидетельству мемуариста Ф. Ф. Вигеля, сын предпринимал поездки в саратовские деревни по настоятельной рекомендации … докторов, «за аппетитом»[27]. Приезжать в Саратовскую губернию богатый замлевладелец мог с целью контроля строительных работ. Повседневное изысканное питание во время таких поездок сохранять было трудно. Голодание шло на пользу организму, длительные поездки доктора рекомендовали А. Л. Нарышкину вместо диеты.
После смерти А. Л. Нарышкина саратовское наследство было поделено между его сыновьями Львом и Кириллом. Известно, что падовские земли достались после раздела младшему Кириллу Александровичу (1786-1838), а позже – Льву Кирилловичу (1809-1855),оставившему после смерти наследство сыновьям Кириллу (1839-1859) и Василию (1841-1906)[28].
Главный инженер проекта реставрации усадьбы Нарышкиных в с. Пады Т. Шейко при работе с архивными документами обнаружила датированный 1844 г. «Геометрический специальный план Саратовской губернии Балашовского уезда Падовской волости села Покровского Пады тож с принадлежащими к оному всеми землями, которые состоят во владении Льва Кирилловича Нарышкина»[29]. В настоящее время копия этого документа, на котором обозначена усадьба Нарышкиных, хранится в архиве Научно-производственного центра по историко-культурному наследию Саратовской области. К глубокому сожалению, описания к важному историческому документу не обнаружены. Однако, с точки зрения профессионала-архитектора, ясно видно, что к 1844 г. усадебный комплекс уже состоял из парковой зоны, расположенной на живописном склоне правого берега реки Хопер – «нижнего парка», дворика с домом владельца усадьбы, «верхнего» парка, прилегающего к парку манежа и конюшен. На плане виден основной проезд от дома владельца по направлению к церкви, располагавшейся недалеко от усадьбы. Уже в конце XVIII — начале XIX вв. характерной чертой при планировках усадебных комплексов было такое расположение дома владельца: напротив церкви. С восточной стороны обозначена хозяйственная зона, а с западной стороны – фруктовый сад. На отдельной территории к северо-востоку от усадьбы обозначен комплекс строений из пяти небольших домиков. Обследование остатков усадьбы в конце 90-х гг. XX в. специалистом-реставратором А. Н. Маясовым показало, что план вполне соответствует действительности. Ранняя постройка барского дома, сохранившегося видоизмененным до настоящего времени, была изначально одноэтажной с мезонином деревянной. Дом состоял, предположительно, из 8-9 комнат. Сразу за домом начинался крутой спуск к реке, превращенный в парковую зону. От дома владельца открывался вид на церковь Покрова Пресвятой Богородицы, расположенной на другом конце аллеи, недалеко от усадьбы. Здание церкви не сохранилось. Ныне действующая в селе церковь размещается в бывшей церковно-приходской школе. Но во всей своей красе каменный храм представлен на фотографиях из старинного альбома «Курсы латинского языка для преподавателей школ Казанского учебного округа». Альбом датирован 1914 г. В хорошем состоянии альбом бережно хранится в фондах Балашовского краеведческого музея[30].
В 1844 г. усадьба Нарышкиных не могла сравниться с такими известными на всю округу усадьбами, как великолепное «Надеждино» князей Куракиных или неповторимая «Зубриловка» князей Голицыных-Прозоровских, возникшими раньше, на рубеже XVIII-XIX вв. в эпоху «золотого века российского дворянства». Бытописатель русской провинции И. А. Салов дает обобщающий образ саратовских усадеб этого времени: «…господская усадьба… славилась своими постройками, которым, казалось, во веки веков конца не будет. Роскошный господский дом с бельведерами, галереями и зимними садами, оранжереи, теплицы, надворные строения – все это было построено из прочного кирпича, покрыто толстым железом, окрашено масляной краской, и гордо парило над окрестностью, даже не помышляя о все сокрушающем и истребляющем времени. Перед усадьбой непременно расстилался на несколько десятин роскошный парк с изящно разбросанными по нем фантастическими беседками, киосками, таинственными гротами, искусственными водопадами и прудами. В господском доме гремел оркестр домашних музыкантов, в таинственных гротах раздавался шепот влюбленной молодежи, слышались вздохи, проливались слезы. По искусственным прудам с живописными островками скользили красивые лодочки и гондолы, на лужайках парка происходили оживленные танцы, раздавался веселый шум и говор, парк горел разноцветными фонариками, бенгальскими огнями, фейерверками, и все дышало жизнью и довольством»[31]. В этом художественном описании угадываются очертания усадьбы «бриллиантового» князя А. Б. Куракина «Надеждино». Литературное произведение, создававшееся саратовским писателем в конце XIX в., подчеркивает типичность картины эпохи «золотого века» дворянства. Нарышкинская же усадьба в Падах только-только зарождалась. Ей не был свойственен описанный размах и великолепие. Шло время, «род…приумножался, вотчина по мере умножения владельческой семьи распадалась на части. То возмужает одно поколение на смену старого, отжившего, то другое. Старое ложилось в могилы, прикрывалось плитами, гласившими о заслугах и доблестях покоившихся под ними. Молодежь женилась, выходила замуж, меняла фамилию, размножалась, конечно, делилась, строила себе усадьбы, разводила сады, парки. Некоторые принимались в свою очередь служить и дослуживаться до чинов и орденов, с тем, чтобы потом могильными плитами возвещать потомству о своих заслугах и доблестях, а иные, не мудрствуя лукаво, прожигали жизнь либо дома, гоняя собак, либо за границей…»[32]. «Золотой век» русского дворянства, начавшись в эпоху Екатерины Великой, завершился уже в последний период царствования Александра I. К этому времени, вероятно, и относится начало существования усадьбы в Падах. Она не была ни богатой, ни роскошной. Наступала иная эпоха. Помещики становились рачительными, старались извлечь как можно больше пользы при умелом ведении хозяйства.
В бытность владельцем усадьбы Л. К. Нарышкина управляющим имением был назначен бывший декабрист А. П. Беляев[33]. После каторги и ссылки он принял предложение Нарышкина и прожил в усадьбе 16 лет, много сделав для рационального устройства падовских экономий и улучшения положения крестьян. Расцвет и окончательное формирование облика усадьбы относится ко второй половине XIX в.
Таким образом, на протяжении XVIII в. владения Нарышкиных в Нижнем Поволжье увеличивались. Сначала это было громадное имение – земельная собственность на правом и левом берегах Волги. На подаренные земли переселялись крепостные крестьяне из центральных уже густо населенных районов. Сохранить все земли Нарышкиным не удалось. Часть земель были потеряны в эпоху Павла I из-за невозможности предоставить соответствующие документы. Постепенно с переселением крестьян, возникновением помещичьего хозяйства, многочисленными переделами имения, продажами и перепродажами земли владение Нарышкиных в Саратовской губернии локализовалось только на территории Балашовского уезда. В первой половине XIX в. стали возводиться постройки усадьбы в с. Пады. Начало строительства усадьбы принадлежит, вероятно, А. Л. Нарышкину, который ездил в саратовские деревни «за аппетитом». Накануне крестьянской реформы 1861 г. село Пады с деревней (4361 душа м. п.) числилось за несовершеннолетними Нарышкиными[34] (Кириллом и Василием, сыновьями Василия Львовича). Активное строительство усадьбы во второй половине XIX в. вел Василий Львович Нарышкин, однако данный период существования усадьбы не относится к теме исследования.
Т. В. Платонова
[1] Петров П. Н. Русское нетитулованное дворянство //История Российского дворянства: Российское дворянство. История родов. М., 2009. С. 594-600.
[2] См.: Врангель Н. Н. Старые усадьбы //Дворянские усадьбы России. М., 2009. С. 126.
[3] Осипов В.А. Саратовский край в XVIII в. Саратов, 1985. С. 7.
[4] Воспоминания декабриста А. П. Беляева о пережитом и перечувствованном с 1803 г. // Русская старина. 1886. № 2. С. 383.
[5] См.: Русский биографический словарь, издаваемый императорским Русским историческим обществом. СПб., 1914; Дворянская семья. Из истории дворянских фамилий России. СПб., 2000.
[6] Нарышкин А. К. В родстве с Петром Великим. Нарышкины в истории России. М., 2005. С. 12.
[7] Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка в 4-х т. Т. 2. М., 1998. С. 464.
[8] Грушко Е. А., Медведев Ю. М. Фамилии… М., 1998. С. 292.
[9] Нарышкин А. К . Указ. соч. С. 15-16.
[10] См.: Грушко Е. А., Медведев Ю. М. Фамилии… М., 1998. С. 292.; Дворянская семья. Из истории дворянских фамилий России. СПб., 2000. С.136; История российского дворянства: Российское дворянство. История родов /М. Т. Яблочков; История печатей в России /А. Б. Лакиер; Русское нетитулованное дворянство /П. Н. Петров. М., 2009. С. 594.
[11] История родов русского дворянства. В 2-х кн. Кн. 2. М., 1991. С. 283.
[12] Нарышкин А. К. Указ соч. Вклейка 1. Л. 1.
[13] Цит. по: Нарышкин А. К. Указ. соч. С. 3.
[14] Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 1272. Оп. 2. Д. 46.
[15] Балашовский краеведческий музей (БКМ). Основной фонд. Инвентарный № 377.
[16] Нарышкин А. К. Указ. Соч. С. 20
[17] Связь С. Е. Нарышкина, руководителя Адинистрации Президента РФ с 12.05.2008 г., с «падовской ветвью» рода Нарышкиных установить не удалось.
[18] Госьков Д. П. Заселение Балашовского края //Очерки истории Балашовского края. Вып. 1.Балашов, 1997. С. 20.
[19] Балашовский филиал государственного архива Саратовской области (БФ ГАСО) Ф. 2 ИА. Оп. 1. Д. 1.
[20] ГАСО. Ф. 407. Оп. 2. Д. 1215. Л. 2; Любимов С. В. Предводители дворянства всех наместничеств, губерний и областей Российской империи. СПб., 1911. С. 56-58.
[21] ГАСО. Ф. 19. Оп. 1. Д. 1301.
[22] См. об этом подробно: Платонова Т. В. Дворянские родословные книги Саратовской губернии в конце XVIII-первой половине XIX века //Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия История. Международные отношения. Т. 8. Вып.1. Саратов, 2008. С. 97-102.
[23] Перечень Дворянских родов Саратовской губернии. Саратов, 2002. С. 18.
[24] Хованский Н. Ф. Помещики и крестьяне Саратовской губернии //Материалы по крепостному праву. Саратовская губерния. Саратов, 1911. С. 10.
[25] Дьяконов В. Проданные актеры. Саратовские крепостные на императорской сцене //Волга. № 2-3. 1998. С.138-148.
[26] Архив научно-производственного центра (НПЦ) по историко-культурному наследию Саратовской обл. Памятник истории архитектуры XIX в. – усадьба Нарышкиных в с. Пады Балашовского района Саратовской обл.. Историко-архивные исследования. Т. II. Кн. 15. С. 1-3. Инв. № 24. Шифр 91-243.
[27] Нарышкин А. К. Указ. Соч. С. 138-139.
[28] Савельева Е. К. Пады //Русская усадьба. Сборник Общества изучения русской усадьбы. Вып. 11 (27). М., 2005. С.464-467.
[29] Там же.
[30] БКМ. Инвентарный № 377.
[31] Салов И. А. Святая могила //Исторический вестник. 1901. Август. С. 387
[32] Там же. С. 388.
[33] Об этом подробно см.: Савельева Е. К. Указ. соч. С.461-471.
[34] Приложения к трудам редакционных комиссий, для составления положений о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости. Сведения о помещичьих имениях. Т. 3. СПб., 1860. С. 14-15.